Сочетание таланта и красоты, нежности и силы воли одновременно — явление довольно редкое. Но, кажется, что в приме-балерине Большого театра оперы и балета, заслуженной артистке Беларуси Екатерине Олейник гармонично соединены все эти качества. Будучи студенткой хореографического училища, она постоянно побеждала в международных конкурсах артистов балета в Варне и Москве. В 2008 году в Венгрии удостоена специального приза имени Майи Плисецкой «За интерпретацию Одиллии». Неудивительно, что после окончания учебы Екатерину Олейник зачислили в труппу Большого театра сразу в качестве солистки, что было исключением из правил. В репертуаре балерины — только самые яркие партии. И хотя созданный ею образ Китри из балета «Дон Кихот» зрители и критики признали одним из наиболее блестящих, сама артистка считает, что по драматизму и глубине ей гораздо ближе Жизель. О пути в мир большого балета, насыщенной творческой жизни и вдохновении Екатерина Олейник рассказала корреспонденту БЕЛТА.

— Как начинался ваш путь в мир балета?

— Огромную роль сыграла моя мама Тамара Владимировна Олейник. В детстве она грезила стать балериной, но это так и осталось мечтой. Думаю, именно поэтому все надежды она связывала со мной и младшей сестрой. Мама больше всего хотела, чтобы у нас была красивая фигура, хорошая осанка, а о том, что увлечение станет профессией, даже не задумывалась. В детстве я была очень интересующимся и разносторонним ребенком: занималась гимнастикой, училась в школе с хореографическим уклоном, посещала художественную и цирковую студии. Родители прилагали все усилия, чтобы я развивалась, искала занятие, которому можно было бы посвятить всю свою жизнь. Поэтому поступление в хореографическое училище я рассматривала как еще один этап самопознания. Первый год учебы был достаточно скучным, потому что все те движения, которые показывал преподаватель, были мне хорошо знакомы. Я просто стояла у станка и ждала, когда же смогу увидеть что-нибудь новенькое, а в конце года, к большому удивлению, получила довольно низкие баллы. Более того, мне дали понять, что если не будет прогресса, то меня просто отчислят из училища. Это стало определенным стимулом, ведь до этого в хореографической школе я была отличницей. Как так? Сразу появилась мотивация, которая впоследствии переросла в любовь к одному из самых прекрасных видов искусства — балету.

— Вы бы хотели, чтобы ваши дети связали жизнь с балетом?

— Сложный вопрос. Во многом это будет зависеть от того, будут ли у них достаточно хорошие данные. Профессия артиста балета нестабильна, на нее влияет множество факторов, среди которых здоровье занимает первостепенное значение. Тело — хрупкий инструмент и при больших нагрузках быстро изнашивается. Думаю, лучше, если работа будет связана с умственной деятельностью, а балет останется как хобби.

— За время учебы в хореографическом училище вы завоевали немало наград на самых авторитетных международных конкурсах. Каким стал для вас этот опыт?

— Участие в конкурсах было по большей части моей инициативой. Руководство училища неохотно поддерживало эти начинания. Можно сказать, что в тот период я плыла против течения. Мне очень помогла мой педагог Ольга Александровна Лаппо. Она приняла мою сторону и непосредственно занималась подготовкой к конкурсам. Безусловно, когда в 15 лет учишься преодолевать преграды, это сильно закаляет характер в профессии и жизни.

— В 2008 году на конкурсе в Венгрии вы были удостоены специального приза Майи Плисецкой «За интерпретацию Одиллии». Каким вам запомнилось знакомство с великой балериной?

— Это произошло на репетиции перед одним из туров. Майя Михайловна подошла ко мне, чтобы дать совет, каким должен быть образ Черного лебедя. По ее мнению, ошибкой многих балерин было то, что они начинали заигрывать с публикой, тогда как все внимание и соблазн необходимо было направлять на партнера. Майя Плисецкая запомнилась мне точностью в мыслях, словах, жестах и, конечно же, своей элегантностью. Конкурс стал одним из самых сложных в моей карьере, потому что выступать пришлось с травмой ноги. Уже на первом туре после прыжка стало понятно, что я не могу ходить, а впереди были еще два выступления. К счастью, все закончилось с хорошим результатом, но стало для меня настоящим испытанием.

— Попасть в труппу Большого театра сразу после окончания хореографического училища, причем сразу солисткой, — большая редкость, но вам это удалось. Как это произошло?

— В 2006 году на международном балетном конкурсе в Варне меня заметил Валентин Николаевич Елизарьев. Это и повлияло на его решение пригласить меня на работу в Большой театр оперы и балета в качестве солистки. До последнего момента мое назначение держали в тайне. Насколько мне известно, подобное предложение было годом ранее только у Ивана Васильева. Стоит заметить, что выйти на сцену Большого театра мне посчастливилось еще на последнем курсе училища. Тогда я танцевала па-де-де «Диана и Актеон», па-де-труа в «Лебедином озере» и «Эсмеральде». Конечно, это было очень волнительно, ведь я чувствовала пристальные и оценивающие взгляды старших коллег.

— Кто стал вашим главным наставником в Большом театре?

— В театре я начала работать с Татьяной Михайловной Ершовой. С ней был подготовлен практически весь мой репертуар. Мне было интересно мнение и других педагогов, поэтому я часто обращалась к ним за советом. Это позволяло обогатить образ звучанием новых нюансов в пластике и создании характера. Увидеть все недостатки в работе над ролью помогает камера, поэтому я постоянно делаю видео для себя. Мне кажется, что самый главный критик в работе, — я сама.

— Как в дальнейшем складывалась ваша карьера?

— В 26 лет мне поступило довольно интересное предложение о работе в Вашингтоне. Дело в том, что к тому моменту я станцевала практически весь классический репертуар и хотела двигаться дальше. В Америке я познакомилась с популярным современным стилем. Проработав сезон, поняла, что скучаю по родному театру, к тому же возникли проблемы с ахиллом. Мне пришлось вернуться в Минск, правда, совсем ненадолго. Вскоре я уже танцевала классику в новой редакции на сцене Национальной оперы в Эстонии. Особым, хоть и недолгим, периодом в карьере стало сотрудничество со старейшим театром Сан-Карло в Неаполе. Там я смогла прикоснуться к творчеству всемирно известного балетмейстера Шарля Жюда. Танцевать «Щелкунчика» в его хореографии было невероятно интересно и легко. С июня прошлого года началась моя дружба с Оперным театром Ниццы, где есть возможность танцевать партии классического и современного репертуара.

— Вам никогда не приходила мысль остаться жить за границей?

— Такие мысли были, но только по той причине, что для меня очень важен климат. Без солнечного света и моря я не могу работать в полную силу. Думаю, что у меня определенно есть южные корни, поэтому все это — где-то на глубоком генетическом уровне. В остальном мне очень комфортно жить в нашей стране и работать в таком замечательном театре.

— В 2018 году вы были удостоены почетного звания заслуженной артистки Республики Беларусь, однако вручение награды состоялось только в 2020 году. Почему?

— Это было связано как раз с моим частым отсутствием в Минске: сперва помешали гастроли в Германии, потом в Ницце. Но благодаря такому стечению обстоятельств пережить этот приятный момент мне удалось дважды: когда узнала о присуждении звания и еще раз непосредственно во время церемонии награждения. Конечно, это событие стало огромной честью для меня. Душу переполняла радость и ощущение того, насколько велика ценность искусства для государства и каждого из нас.

— В связи с пандемией коронавируса этот год выдался достаточно непростым. Как вы пережили этот период?

— Дело в том, что в середине марта после участия в балете «Дон Кихот» в Минске я планировала улететь во Францию, поскольку с июня прошлого года сотрудничаю с Оперным театром Ниццы. Однако из-за пандемии мой рейс был отменен. Поэтому весь период карантина я провела в Минске, где могла наслаждаться свободой действий и уроками в театре. В июне после смягчения ограничений я смогла вернуться в Ниццу. Поскольку рабочий процесс там все еще не был должным образом налажен из-за последствий пандемии, то поездка стала для меня скорее отдыхом, чем трудовыми буднями. За все три недели пребывания во Франции я очень много путешествовала по региону: посетила места съемок фильма «И Бог создал женщину» в Сен-Тропе, побывала в уютном городке Сен-Поль-де-Ванс, где покоится тело всемирно известного белорусского художника Марка Шагала.

— Когда вас можно будет увидеть на сцене Большого театра оперы и балета?

— Надеюсь, что это произойдет в сентябре. Я соскучилась по родной белорусской сцене, родному дому и, конечно же, по любимым зрителям.

Ольга ДЕМЕНЧУК, фото БЕЛТА, из личного архива героини

БЕЛТА.