Как живут горожане, которые купили дом в глухой лесной деревушке и переехали туда насовсем

Деревню Журавок Курганского сельсовета без опытного провожатого найти не так-то просто. Она затерялась среди лесов на границе трех районов, и проехать к ней можно разве что на машине — общественный транспорт туда не ходит, да и новые люди кажутся случайными. Здесь нет магазина, школы, амбулатории. Зато есть люди — настоящие Личности, которые не боятся сложностей, радуются простым вещам, растят детей и работают на земле.

Сегодня в Журавке полдесятка жилых домов, а жителей можно пересчитать на пальцах.

Но деревня живет и возрождается. Пять домов — не так и мало, учитывая, что еще лет десять назад здесь жила и вовсе одна семья.

В гости к Дмитрию и Светлане Гранстрем мы едем вместе с председателем Курганского сельисполкома Инессой Хващевской. По дороге Инесса Брониславовна кратко рассказывает о наших героях и добавляет: «И подумать не могла, что они переедут сюда жить. Часто земельные участки или дома в таких деревушках покупают для того, чтобы летом сюда можно было приезжать на дачу».

Но, как оказалось, эта история не для Гранстремов. Старенький домик в Журавке они купили 13 лет назад, и уже более 5-ти лет живут там постоянно — растят детей, ведут хозяйство и ни о чем не жалеют.

«Сразу ездили сюда, как на дачу»

— Мы не знали, что есть такое место. (Журавок*. авт.) — говорит Дмитрий. — Просто проехали и увидели, что оно есть. Здесь дом старый стоял. Мы хозяина нашли и купили это жилье. Стали облагораживать и его, и территорию вокруг. Сейчас вы можете видеть то, что мы специально оставили. Когда-то здесь был лес, жили люди, а со временем из коренных осталась бабушка одна. Потом она умерла, и все это дело забросили. Первых пять лет мы только территорию в порядок приводили. Мусор вывозили — металлолом, пластик. Корчевали лес. Сразу ездили сюда, как на дачу. А более 5-ти лет назад перебрались насовсем.

Сейчас Гранстремы занимаются подсобным хозяйством: они держат корову, бычков, коз и овец, разную птицу (кур, уток, гусей, индюков). Кроме этого, есть у семьи и своя пасека, и огород. Светлана полностью посвятила себя дому, а Дмитрий успевает еще и на комбинате хлебопродуктов в Борисове работать. В семье двое детей. Старшая дочь учится в Академии искусств, а сын поступил на агрономический факультет в Марьиногорский колледж. Ни одно начинание родителей не обходится без их участия. Они и по хозяйству помогают, и советы дают, и просто наслаждаются жизнью на природе.

Места в Журавке очень красивые: кругом лес, ягоды, грибы, свежий воздух. К природе Гранстремы относятся бережно и с уважением. Их участок никак нельзя назвать агроусадьбой в современном понимании. Конечно, территория облагорожена, но выглядит настоящей, не «испорченной» ландшафтным дизайном. Здесь главный дизайнер — природа, а превзойти ее еще не удалось ни одному человеку. Так считают и хозяева.

О том, что деревня возрождается, Дмитрий рассказывает с упоением:

— У нас Журавок в процентном соотношении по приросту населения обходит другие населенные пункты. Когда мы сюда приехали, тут  только Францевич с супругой жили. Всего два человека на весь Журавок. А сейчас — 5 домов, и в соседней Юровке все выкупили. Люди переезжают сюда жить из столицы, детей рожают, растят на этой земле.

«В деревне жить лучше, чем в городе»

Семья Светланы и Дмитрия в Журавок перебралась из Жодино.

— Я выросла в Минске, — говорит Светлана. — Но каждые выходные и каникулы мы с братом проводили в деревне у бабушки. С деревенской жизнью я была знакома и до переезда в Журавок. И сейчас не променяю ее ни на столицу, ни на какие квартиры с дорогими ремонтами. Здесь лучше, чем в городе. Воздух какой чистый, сосны кругом!

Проводя экскурсию по Журавку, Светлана рассказывает о своем хозяйстве:

— Вот у нас птица гуляет, козочки. — Подойдя к овцам, Светлана обнимает свою любимицу. — Вот это Матильда. А коровка наша на выпасе. Минус с коровой в том, что, когда температура на улице выше 25-ти градусов, она целый день стоит в сарае. На улицу выходит только на ночь, на выпас. Ночует на поле, потому что иначе никак. Здесь много гнуса — лес ведь кругом. И оводы огромные, сантиметра 4 в длину — по размеру, как шершни. Вот и приходится ездить косить и кормить ее в стойле. А когда прохладно, дожди идут, тогда она на выпасе, на поле. Ей хорошо на свежем воздухе. Пчелы есть. Ими занимаются у нас мужчины. Мы с дочкой помогаем только на откачке меда. Вот наш парк. Этот кусочек специально оставили. И не трогаем его. Дочь не дает. Проредить только надо. И все. Огород большой не сажаем. Нам хватает.

 «Хозяйство дает свободу…»

Отвечая на вопрос, почему решили хозяйство завести, Дмитрий недоумевает:

— Ну, что вам сказать… Как это можно объяснить? Потому что оно дает свободу выбора, свободу жизни, свободу всего. Независимость какую-то — финансовую, хозяйственную, продовольственную. Продукцию свою реализуем. На этом живем, детей воспитываем, учим. И мед продаем, и молоко, и сметану, и мясо.

«На том конце деревни включают электрочайник — у нас начинает барахлить доильный аппарат»

В этом самобытном уголке, несмотря на удаленность, люди не живут как в пещере. Здесь есть блага цивилизации: электричество, вода, мобильная связь (сигнал хороший не везде) и даже Интернет, пусть и мобильный. Но и без трудностей не обходится.

— Скажем так: проблем у нас нет, — говорит Дмитрий, озвучивая вопросы, на улучшение которых в Журавке надеются. — Все нас устраивает. Единственное, что волнует — дорога и свет. Эту дорогу по лесу, которую вы видели, сделали мы сами. Ее не было вообще. Была лесовозная дорога, с ямами по пояс. Но дальше сделать не сможем. Я про битый асфальт и дорогу от Кленника на Зеленый Бор. Чтобы вдохнуть жизнь в этот кусок района, чтобы инвестиции сюда пошли, дороги этой не хватает очень. В этой части района находится ведь не только Журавок. Покупает участки молодежь, переселяется. Оживают Дубники, Заболотье. В Стриево нет ни одного заброшенного дома. На самом деле, люди дома не просто покупают, как дачи, а живут. Здесь уже дети рождаются. Идут здесь в школу и садик. Никто не собирается никуда. Хоть возможность у многих есть возить в тот же Минск, нет — ведут сюда. Наш сын заканчивал школу в Зеленом Бору. И получил прекрасное образование, хорошую базу для поступления. Учителя здесь идут навстречу. Они остаются во внеурочное время, они готовы заниматься с детьми. Особенно, если видят результат. Бесплатно. Не надо никаких репетиторов. Мы болеем за свой кусок малой родины и просто хотим, чтобы жизнь здесь налаживалась. С электричеством проблемы. Раньше какую нагрузку тут давали? Три лампочки… Зимой мы с соседями электричеством по расписанию пользовались. Когда у нас доится корова, они не включают ничего. График составляли. А каково это — не включать? У них же маленькие дети. Чтобы та же вода горячая была, бойлер включать надо. Линия старая, еще послевоенная. В прошлом году нам поменяли КТП. Добились. Сейчас более-менее. Но когда все приезжают, кто здесь живет, — снова начинается: на том конце деревни включают электрочайник, а здесь начинает барахлить доильный аппарат. А дорога — вопрос глобальный и серьезный. Если бы дорога Кленник — Зеленый Бор была, и участки бы реализовывались, и маршрутка пошла, и деревни бы возрождались. Люди на работу смогли бы добираться и детей возить в садик и школу. А так, грейдер пройдет, а следом дождь — и снова вместо дороги — стиральная доска…

«Раньше в нашей хате был магазин»

После чаепития со свежеиспеченным домашним хлебом и медом идем на экскурсию по окрестностям. Об истории Журавка Дмитрий рассказывает много интересного:

— Здесь был лесопильный завод, шла узкоколейка. И 18 домов стояло. В нашей хате был магазин. В Юровке рынок работал. С Зеленого Бора сюда люди приходили: кто в магазин, кто на танцы.  Клуб был. А Зеленый Бор был маленький. Здесь, в Журавке, был центр цивилизации, по сути дела. А потом дошло до того, что остался всего один житель. Сейчас постепенно деревня растет.

Проходя мимо старых берез, выстроившихся в аллею, и сегодня можно угадать, что когда-то здесь располагалась основная улица. На месте старой лесопилки еще сохранились фундаменты, на которых в свое время стояли станки. Здесь можно увидеть и уцелевшие фрагменты стен здания. Показывает Дмитрий и сохранившиеся землянки, в которых когда-то жили люди. Примечательно это место и тем, что здесь после войны жили немцы, работали, здесь же и были похоронены те из них, кому не суждено было вернуться на родину.

— Захоронение есть, — рассказывает Дмитрий. — Но от посторонних приходится его защищать. Сколько тут черных копателей было… Катались, обхаживали. Покойного деда Кацубу пытались раскрутить на информацию, чтобы эти могилы откопать и, может, крест какой немецкий забрать, может, еще что. Деда этого предупредили, чтобы ничего не рассказывал. И он здорово «дурака включал»: «Не, сынки, не чуў нічога, забыў». И из Юровки их отваживали — и мы, и Францевич. Говорили, что нечего сюда ездить, грозили вызвать милицию. И место захоронения так и осталось в тайне.

— Но неприятностей от них до сих пор хватает, — дополняет Светлана. —  Они со своими металлоискателями ходят и, где зазвенело, начинают рыть — дороги попереворачивали.

Мой адрес — не дом и не улица…

Сейчас в Журавок даже почту привозят. И каждому свою — на указанную улицу, в указанный дом. А когда-то местом жительства Гранстремов считалась просто деревня Журавок. И не значилось на штампе в паспорте ни названия улицы, ни номера дома.

— Позже начали адресацию присваивать, — комментирует Инесса Брониславовна, председатель сельисполкома. — И названия быстро придумали. Выбирали простые и красивые: Зеленая, Солнечная, Медовая — вот какие у нас улицы.

— С этим вопросом пришлось обращаться в сельисполком, — рассказывает Дмитрий. — Я начал оформлять страховку на машину в Минске. А мне говорят, что мы вам не можем ее оформить, система не берет. Ведь в прописке значилось только название деревни. У нас, говорят стаховщики, система не пропускает данные, если нет улицы и дома. Где вы живете? — спрашивают. Я говорю: Журавок. Прям разнервничался: в вигваме, говорю, живу. Палатка стоит.

«Собака залаяла — нормальный человек куда должен идти? Правильно, на лай…»

— У нас тут летом еще часто случается, что люди могут заблудиться, — рассказывает Светлана. — Идут в лес, а самостоятельно выйти из него получается не у всех. Выводим, карты своеобразные рисуем. И недоумеваем порой. Слышим крики по лесу, значит, люди там заблудились. У нас начинает лаять собака. И что делают? Собака залаяла —  нормальный человек должен куда идти? Туда, где лает собака. А они разворачиваются и идут в другую сторону в лес. Чудаки…

А места в Журавке и впрямь сплошь грибные да ягодные. Пока мы прогуливались по окрестностям, лисичек успели собрать. Не много — это потому что времени не было, да и цель наша была другой.

«Тишина и Божья благодать»

А еще здесь, по соседству с семьей Гранстрем, живут во′роны.

— И все бы ничего, — говорит Светлана, — но в этом году они стали нападать на домашнюю птицу. Такого никогда не было раньше. Живут себе и живут, никому не мешают. Наоборот — за тишиной следили, ястребов гоняли. Да так, что в наших местах и намека на них не было. Галок гнали так, что перья в разные стороны летели. Тишина всегда была и Божья благодать. А в этом году — как помешательство какое: один из воронов гусыню нашу заклевал.

Несмотря на такие случаи, в Журавке по-прежнему царит тишина, какая бывает свойственна только лесу и деревням, спрятанным в его могучих объятиях. И та самая благодать, которой веет от деревенской природы и людей, живущих на своей земле.

И чтобы почувствовать это, не надо ехать за тридевять земель. Стоит всего лишь лучше узнать свою малую родину, на карте которой так много удивительных мест.

Марина МИХАЙЛОВСКАЯ.

На снимках:

Фото автора.