Память о той страшной афганской войне кровоточащими ранами живет в
душе каждого воина-интернационалиста. Казалось бы, за 26 лет, которые прошли со
дня ее окончания, можно было все забыть или стереть из памяти навечно, но, вглядываясь в лица еще
молодых мужчин, но убеленных сединой, понимаешь: они не забудут это никогда.
Ведь тогда многие из них лишились своих друзей, товарищей, боевых командиров,
да и сами вернулись домой не только с телесными, но и с душевными ранами.

 

 

 

Память о той страшной афганской войне кровоточащими ранами живет в душе каждого воина-интернационалиста. Казалось бы, за 26 лет, которые прошли со дня ее окончания, можно было все забыть или стереть из памяти навечно, но, вглядываясь в лица еще молодых мужчин, но убеленных сединой, понимаешь: они не забудут это никогда. Ведь тогда многие из них лишились своих друзей, товарищей, боевых командиров, да и сами вернулись домой не только с телесными, но и с душевными ранами.

Свою самую суровую школу жизни Сергей Николаевич Баравик прошел в 1980 году. Тридцать четыре года назад в числе первых советских солдат он участвовал в боевых действиях в Афганистане. С войны он счастливо вернулся домой в родную деревню Шабуни Смолевичского района, не пополнив своими инициалами печальной статистики пропавших без вести, ставших инвалидами или погибших. Провел там один год, память о котором не покидает даже спустя три десятка лет. Вместе с ним листаем страницы его армейской памяти…

— До призыва в армию я работал на Минском автомобильном заводе, — рассказывает Сергей Николаевич, — Оттуда, в апреле 1979 года пошел служить. Сначала почти год проходил службу в Бобруйске, а затем попал в Ташкент, в учебку. Там нас месяц целенаправленно готовили к службе в Афганистане.

— А как попали в Афганистан?

— Нас выстроили на плацу, и командир роты предложил по желанию поехать служить в Демократическую Республику Афганистан. Нужно было от каждой роты послать туда по десять человек. Добровольцев нашлось много, ведь никто не знал толком, что там за война. Так, представление об этом были смутные, только догадывались. А мы молодые и горячие были, энергии было много и хотелось новых впечатлений, эмоций.

— И когда вы, молодые и горячие, поняли, что это не те впечатления, которые представляли себе?

— Да практически сразу, в начале июня 1980 года. Вы слышали о «черных тюльпанах», конечно. Так вот эти военно-транспортные самолеты привозили убитых и раненых из Афганистана, так называемый «груз-200», а отсюда забирали пополнение. А в самолете не было скамеек, только закрепленные носилки, на которые мы и присели. И когда увидели на них кровь, то тут же, как говорится, до нас и дошло, куда мы летим. Нас очень жара доставала, к которой после нашего климата невозможно было привыкнуть. В Ташкенте было сорок градусов, а в Афгане – пятьдесят. Прилетели в Кабул, а оттуда уже нас расформировали по частям. Я попал в составе мотострелковых войск сначала в «Теплый стан» под Кабулом, затем в Джелалабад. За год пришлось побывать в разных местах.

— Какая самая большая опасность была?

— Понимаете, во время Великой Отечественной войны, например, был фронт и был тыл. Солдаты Советской Армии воевали в открытом бою на фронтах. Я ни в коем случае не скажу, что им легче и проще было. Та война самая страшная для нас была. Только в Афганистане стрелять могли из-за любого куста, угла или возвышенности. Мы не знали, откуда ждать пулю. Да и некоторые местные жители не очень дружелюбно к нам были настроены.

— В чем заключалась ваша задача?

— Мы, в основном, охраняли штаб и округ, сопровождали колонны, делегации или высшее руководство армии. Вели переговоры с афганскими командирами. Я служил в роте охраны.

— Друзей-однополчан вспоминаете?

— Конечно. Со мной в одной роте служил товарищ из Минска. Вернулся домой живым, но, к сожалению, уже умер. У нас землячество было дороже дружбы. С некоторыми сослуживцами я сначала переписывался. Потом, со временем, когда у каждого появились семьи, свои дела, работа, разъехались кто куда, связь и прекратилась. Я встречаюсь с афганцами каждый год в Минске на мемориальном комплексе «Остров Мужества и Скорби», который в народе называют «Остров слез». Приезжаю туда часто со своей семьей. Лет десять точно я «реабилитировался» после этой войны, хотя пробыл на ней, к счастью, только год. Иногда Афган еще снится, да только один страх испытываешь во сне, чтобы в плен к душманам не попасть. Это самое ужасное было для нас, лучше уж от пули умереть.

— А расскажите, пожалуйста, о своей дороге домой.

— Я, как и все солдаты, ждал увольнения. Очень хотелось домой. Не могу сказать, что дом часто снился, ведь там сладко спать времени не было. Могли дремать и стоя на посту, хотя это строго запрещалось. Хотел в родную деревню, в березовую рощу, полежать в тени, покупаться и чтобы никакой опасности. Дождались приказа об увольнении, а когда нас посадили в самолет и повезли в СССР, мы целый час, пока летели до границы, боялись даже дышать и сидели молча в напряжении. Ведь нередко были случаи, когда душманы сбивали самолеты с дембелями. А духота стояла страшная, мы все мокрые были. «Тюль» поднимается резко на высоту, более десяти тысяч метров, чтобы его не достали. (прим. особую опасность для самолетов в воздухе представляли американские зенитно-ракетные комплексы «Стингер», которых у душманов было в достатке). А на такой высоте происходит резкая смена температуры, и наша одежда буквально покрывалась инеем. И только когда по громкоговорителю летчик передал: «Пересекаем границу Советского Союза», мы все закричали «ура». Думали, что самолет развалится (смеется). Прибыли мы в Минск 9 мая 1981 года, хотя обычно на дембель отправляли в конце июня, но мне повезло. Я сначала хотел приехать домой без предупреждения, сделать сюрприз родным, ведь они не знали, что я уже демобилизовался, но побоялся за сердце матери, решил ее подготовить к этому. Вернулся я домой на День Победы 9 мая.

— Сергей Николаевич, у Вас растет сын. Как Вы считаете, он должен служить в армии и, если бы, не дай Бог, пришлось пройти и ему такую школу, Вы бы не стали его «оберегать» от такой службы?

— Вы знаете, я считаю, что каждый мужчина должен служить обязательно, но в том случае, конечно, когда нет серьезных противопоказаний по состоянию здоровья. У меня один сын, и мне бы не хотелось подвергать его такой опасности, я скрывать этого не буду. Но если бы это был его выбор, то мешать ему бы не стал. Человек должен сам выбирать свою дорогу, пусть и сложную, это его право. Как председатель Смолевичской районной организации ветеранов войны в Афганистане хочу пожелать всем воинам-интернационалистам крепкого здоровья, успехов во всех начинаниях, счастья и благополучия, мирного неба над головой. Отдельные слова признательности хочется выразить в адрес матерей, которые потеряли своих сыновей на этой войне. Мы будем помнить и чтить их подвиг. И дай вам Бог крепкого здоровья и долгих лет жизни!

 

* * * * *

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 декабря 1988 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга в Республике Афганистан, воин-интернационалист Сергей Николаевич Баравик награжден грамотой Президиума Верховного Совета СССР.

Воинский подвиг во все времена стоял на высоком нравственном пьедестале, венчал собой лучшие качества человека — гражданина, патриота, интернационалиста. Каждый, кому выпало страшное афганское испытание, заслуживает особого внимания, низкого поклона, искреннего прощения за ту непонятную до сих пор историкам и обществу в целом войну, правда о которой постепенно осмысливается только сейчас. Уже начали стираться в памяти вернувшихся домой солдат имена боевых товарищей, с трудом припоминаются их лица и глаза. Но однажды прогремевший бой в их памяти остался навсегда. Афганская война для этих людей стала не просто испытанием, а своеобразной вехой, и прошла через самое сердце, «зацепила» за живое, оставив кровоточащую рану.

Навсегда Афганистан стал для них главным уроком. Совсем по-другому они стали смотреть на людей и на жизнь. А еще у всех, кто воевал в этой далекой стране, своя шкала ценностей — они глубже чувствуют добро и зло, несправедливость и товарищество.

 

Наталья ЧАСОВИТИНА.

На снимке: воин-интернационалист Сергей Николаевич Баравик.

Фото из семейного архива.

Информацию читайте в номере 33 – 36 от 14.02.2015 г.