Свою малую родину – украинское село Ингуло-Каменка Новгородковского района Кировоградской области Варвара Петровна Щупко покинула шестнадцать лет назад. Правда, родные места вспоминает часто, то с радостью, то с болью в сердце. Ведь именно там прошла самая большая часть ее долгой жизни, в той земле остались ее родные, близкие…

В 1999 году Варвару Петровну забрала к себе ее дочь Светлана Михайловна, которая сама переехала в Беларусь в семьдесят девятом. Пока бабушка живет с «видом на жительство», но сама признается, что давно считает белорусский край своей второй родиной. Здесь тихо, спокойно, а для человека, перенесшего столько бед и страданий, это самое главное. Свою историю она поведала на родном украинском языке, но от этого ее рассказ становился еще интереснее.

- Я родилась в 1925 году, - рассказывает бабушка Варя, - а пятого мая отметила свое девяностолетие. Жизнь длинная, и разное в ней бывало. В нашем селе аж тринадцать колхозов до войны находилось, такое оно огромное было. Теперь это сложно представить, конечно. Папа был и председателем колхоза, и зерно протравливал, и разнорабочим трудился. Когда-то он еще в крымской резиденции состоял в охране царя. Грамотный по тем временам, закончил два класса. А мама – простая женщина, по хозяйству работала. Родила четырех дочек и одного сына. Старший мой брат погиб на войне, сестры вышли замуж и уехали, а я, как самая младшая, при родительском доме осталась. Ели то, что собирали на своем огороде и в поле – сахарную свеклу, морковь, мокуху (жмых)… А какое вкусное было подсолнечное масло! Взрослые нажуют черного хлеба, положат его в тряпочку и дадут маленькому ребенку вместо соски (старики называют это сусло – авт.). А хлебушек дитяти силу давал. Еды мало, и голодать приходилось, но в ней не было столько добавок, как сейчас. Наверное, поэтому и болели меньше. Всегда много работала, сколько себя помню. В тридцать первом сильный голод начался, и отец вывез нас из села. Скитались по разным селам и спасались от голодной смерти. В тридцать четвертом году вернулись назад в Ингуло-Каменку. В тридцать девятом отстроили другую хатку, так как старая совсем развалилась. Мамка умерла в пятьдесят пять лет двадцать второго июня сорок первого в шесть часов вечера. Эта дата в нашу семью дважды горе принесла. Я так думаю, что мама слишком близко к сердцу приняла известие о начале войны. Испугалась, как переживут оккупацию ее пятеро детей. Так и остались мы с папой. Куда от немцев деваться? Кто не бывал в наших местах в то время, то сложно представить, что село стояло в степи, где на пятьдесят километров вокруг и спрятаться было негде. Даже деревья не росли, только трава, которая в жару высыхала. Разве что в кукурузу или пшеницу залезть, когда они росли. Ни леса, ни маленьких кустиков. Папу из-за возраста на фронт не забрали. В конце сорок второго он женился и привел в дом мачеху, а в июле сорок третьего меня немцы в Николаевский лагерь забрали за колючую проволоку. Тогда угоняли молодежь с двадцать пятого года рождения. Лагерь находился в шестидесяти километрах от дома. Мастерами были немцы, а охраняли его полицаи. Через лагерные ворота проходили по пропускам. Родные через знакомых людей умудрялись в небольших мешках еду передавать. Работали много и тяжело. Нам привозили цемент в мешках по пятьдесят килограммов, а мы его разгружали. Получилось у нас с подружкой Анюткой однажды убежать из этого лагеря перед отправкой в Германию. Прятались долго, пока до дома добрались. В сорок четвертом объявили о мобилизации для работы на шахтах Донбасса. Попала и я туда. Возила вагонетками уголь. Даже название шахты до сих пор помню – «421 имени Молотова». Домой вернулась только в сорок шестом году.

Работала Варвара Петровна много и на поле, где по четыре гектара свеклы одна обрабатывала, и ломала руками кукурузу. Спустя некоторое время построила дом в городе Долинская Кировоградской области. Жизнь ее и после войны была далеко не легкой. Узнала женщина и предательство близких, и радость материнства, которая, к сожалению, омрачена тем, что потеряла двоих сыновей еще молодыми. Виктора похоронила в Тюмени, а Сережу — в Украине. Там же остались и могилки ее родителей. Покинуть Украину и переехать в другую страну для пожилого человека было нелегко. Но здесь, в Смолевичах, живет ее единственная дочь, у которой она и поселилась. Сейчас у бабушки трое взрослых внуков и двое правнуков. Вспоминает своих сыновей - начинает плакать, ведь боль от их потери не уходит с годами. И только, когда речь заходит о любимом увлечении, на лице Варвары Петровны появляется улыбка.

- Мой папа прожил долгую жизнь, - продолжает бабушка, - и умер только в шестьдесят втором году. От него, видимо, мне передались музыкальные способности. В хромовых сапогах он чечетку отбивал, пел очень красиво, умел играть на гитаре. Брат мой – на скрипке, балалайке и мандолине. Целый оркестр домашний получался. Я сама играла на гитаре и балалайке. Жалею, что оставила это занятие. Такая веселая была по жизни, хоть и горя хлебнула по полной. Дочку свою умудрилась родить на свой день рождения. Сейчас семьей иногда собираемся и поем. Очень много песен помню еще из молодости, и которые в нашем селе пели, и те, которым папа научил. Как без песен то? Жизнь сложная, так хоть веселье и песни помогают с тяжестью на душе справиться. Сейчас я хорошо живу, мои родные меня любят. Только иногда мне кажется, что может уже достаточно я пожила. Не знаю, как я дотянула до такого возраста. Секрета никакого у меня нет. Просто, всегда много работала, до сих пор без дела сидеть не могу. Просыпаюсь рано утром и иду работать, то в огороде, то во дворе. Мне кажется, что эта работа сама меня находит (смеется). Если сяду просто без дела, то умру, наверное, сразу же. Без труда ничего не получишь. Может в этом и есть причина долголетия, не могу сказать.

Пообщавшись с Варварой Петровной, мы вышли во двор. Бабушка стала показывать мне свою работу, увидев которую я, если честно, была удивлена. Возле бани стопочкой лежали кирпичи. По натянутой веревке бабуля, при помощи мастерка и цемента, выкладывала отмостку. Ловко продемонстрировав мне то, как она это делает, взяла лопату и повела на огород. Там Варвара Петровна показала «свои сотки», которые перекапывала на зиму, а затем рассказала о свои планах на будущую весну, объяснила, что и где сажать будет. Уходила я под большим впечатлением от нашей встречи. Все время думала: «Вот так живет человек длинную и не легкую жизнь, отгоняя от себя старость и лень. И всю жизнь с песней…».

Наталья ЧАСОВИТИНА.

 

На снимке: Варвара Петровна Щупко во время работы на огороде.

Фото автора.