Деревня находилась в Юрьевском сельсовете. Данные о ней не сохранились. Согласно имеющимся сведениям, в начале сороковых годов прошлого столетия в ней было восемнадцать домов, в которых проживало тридцать семь человек. В годы войны, когда деревню сожгли каратели, многие жители деревни погибли. Уцелевшие и выжившие сельчане сменили место жительства, некоторые уехали жить к родственникам. Поэтому свидетелей, живших в этой деревне во время ее уничтожения, нам найти не удалось. Однако сохранились архивные документы, они и помогут восстановить некоторые эпизоды тех страшных дней.

 

Из протокола допроса от 22 июня 1961 года уроженки и жительницы деревни Алешники Логойского района Юзефы Иосифовны Брилевской (Воронько), 1910 года рождения, беспартийной, неграмотной, рабочей совхоза им.Ленина:

«Об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний по ст.ст. 177 и 178 УК БССР предупреждена.

- В период Отечественной войны я временно проживала на оккупированной немцами территории в деревне Кривая Поляна Смолевичского района, где занималась сельским хозяйством. После сожжения этой деревни немецким карательным отрядом, я проживала в землянке недалеко от места, где располагалась до сожжения деревня Кривая Поляна.

- При каких обстоятельствах была сожжена деревня?

- Примерно в конце марта или начале апреля 1943 года мне, как и другим жителям нашей деревни Кривая Поляна, от партизан стало известно, что в нашем направлении движется карательный отряд. Так как наши односельчане оказывали партизанам помощь, а в нашей деревне проживали партизанские семьи, то, боясь мести карателей, наши односельчане начали разбегаться в соседние деревни, а многие скрылись в лесу. Я с тремя сыновьями в возрасте десяти, пяти и полутора лет, скрылась в лесу, где мы находились несколько дней. Помню, как говорили партизаны, что карательный отряд сжег деревню Хотеново и уничтожил мирных жителей. Где-то на следующий день после сожжения деревни Хотеново (ее сожгли 8 апреля 1943 года) я, находясь в лесу, видела над деревней Кривая Поляна дым, но что конкретно там происходило, из-за леса не было видно. Через два-три дня после сожжения деревни Кривая Поляна я с тремя детьми и еще человек 20-30 (в основном дети и женщины) были обнаружены карателями в лесу и доставлены в деревню Сухой Остров Смолевичского района. Помню, как еще до нашего обнаружения, над лесом летал немецкий самолет, в лесу на протяжении всех этих дней слышалась стрельба, а затем каратели несколькими цепями стали прочесывать лес и часов в пять дня обнаружили нас. Когда нас пригнали в деревню Сухой Остров, она тоже уже горела.

Мне было известно, что в день сожжения Кривой Поляны карателями было уничтожено несколько семей. Труп моего отца, Иосифа Воронько и обгорелые останки матери, сестры и ее мужа, а также троих детей, я лично обнаружила на пепелище деревни Кривая Поляна. Помню, что на трупе моего папы было много переломов костей, руки были вывернуты, но огнестрельных ран не было. Я сделала вывод, что его не расстреляли, а зверски замучили каратели. Больше мне ничего не известно. Дополнений не имею, протокол мне прочитан, записан верно».

Из протокола допроса от 30 марта 1961 года уроженца деревни Кривая Поляна Смолевичского района Петра Павловича Рабецкого, 1935 года рождения, беспартийного, образование 6 классов, проживающего в деревне Сутоки, колхозника:

«Об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний по ст.ст. 134 и 136 УК БССР предупрежден.

- В период Отечественной войны я проживал в деревне Кривая Поляна, а после сожжения деревни и уничтожения в ней мирных жителей, я проживал у родственников в землянки на месте этой деревни.

- Что знаете об уничтожении деревни Кривая Поляна?

- Было это 9 апреля 1943 года. Я тогда был подростком, но обстоятельства сожжения деревни и расстрела моих родных я хорошо помню, так как был очевидцем этого злодеяния, и мне случайно удалось спастись. Помню, за день до этого среди жителей нашей деревни пошли разговоры, что карателями сожжена была деревня Хотеново, что находилась в шести километрах от нашей деревни. В тот день со стороны деревни был виден столб дыма. Поэтому жители Кривой Поляны решили убежать из деревни, так как у нас проживали партизанские семьи. Многие односельчане, в том числе и семьи партизан, скрылись в лесу, а некоторые выехали в соседние деревни. Я с родными уехал в деревню Антополье. Помню, что переночевав там, местные жители стали просить нас выехать оттуда. Мы не хотели, но они боялись, что их сожгут за укрывательство. Я помню, как один подросток, Михаил Наумович, родные которого также находились в Антополье, поехал верхом на лошади узнать, есть ли каратели в деревне Кривая Поляна. Возвратившись утром, он сказал, что там никого нет, поэтому мы с родными и семьей Наумовичей поехали на повозках в нашу деревню.

Подъехав утром 9 апреля к лесу, недалеко от Кривой Поляны, я увидел, как из леса вышло примерно 4-5 карателей в маскировочных плащ-палатках зеленоватого цвета, вооруженные автоматами и винтовками. Нам они сказали, что расстреливать нас не будут, и мы должны вернуться домой. Затем каратели ушли в лес. Когда мы находились уже в своем доме, через окно я увидел, что по деревне ходят солдаты в немецкой форме: шинели зеленого цвета, сапоги и пилотки с касками. Они ходили по огородам и искали, спрятанные в ямах, вещи и продукты. Несколько немцев было и в черной одежде. К нам в дом зашли два фашиста и сказали, чтобы им дали куриных яиц, а один сказал моей матери «Матка, капут» и показал жестом, что нас будут расстреливать. У отца спрашивали, где спрятались остальные жители, но он ответил, что не знает. Вскоре я увидел, что горит дом Шабана на противоположном конце деревни. Это увидела и моя мать, стала плакать. Тогда мы решили бежать. Отец взял на руки трехлетнюю дочь Шуру, мою сестру, а мать -- двухлетнюю Надю и выбежали на улицу. Я с братьями Николаем (11 лет) и Владимиром (6 лет) выбежали за ними. Как только все направились в сторону леса, я услышал, как кто-то на русском крикнул «стой». Затем один каратель подошел к нам и потребовал вернуться назад. Отец стал сопротивляться, так как понимал, что там нас могут сжечь живьем. Тогда немец выстрелил в папу, и тот упал, уронив Шурку. Я с братом бросился бежать за дом. Забежав за него, я быстро подполз под сруб, находившийся рядом с домом, и спрятался в снопах соломы, стоявших в этом срубе. Перед этим я увидел, как Николай, перепрыгнув через забор, спрятался около забора соседнего огорода. Находясь в снопах, я услышал около дома и в деревне беспорядочную стрельбу, слышал, как стал стонать брат Николай. Что потом происходило в деревне, я не видел. Потом я догадался, что горит наш дом, а вскоре загорелась и солома в срубе. Оставаться на том месте было невозможно, я выполз из-под сруба и убежал в кустарник, недалеко от деревни. Когда я туда убегал, карателей не видел. Примерно к середине дня деревня уже догорала. К концу дня я увидел из кустов, как к деревне подъехали на обозе каратели и начали грузить на телеги продукты, обнаруженные ими в ямах. Видел, как около деревни убивали скот (свиней, овец), пришедших к месту бывшей деревни. Когда каратели уехали, я подошел на пепелище деревни и увидел недалеко от нашего дома обгорелые останки моих родных: отца, матери, двух братьев и двух сестер. На месте у забора, где прятался брат Николай, была лужа крови и лежала его фуражка. А его труп я нашел примерно в метре от дома, недалеко от бывшего окна. Я тогда подумал, что его убитого или раненого бросили в огонь, так как труп был сильно обгорелым. Недалеко от дома Наумовича лежали трупы Петра Наумовича, его жены и четырех детей, в том числе Михаила. На пепелищах дома и сарая Шабана были видны обгоревшие останки трупа Павла Шабана, его жены и ребенка, а также слепой старушки Ляхович. В одном из домов тогда сгорела и старушка Метельская. Вся деревня, шестнадцать домов и надворные постройки, были сожжены дотла. Останки погибших односельчан захоронены на кладбище деревни Сутоки. Дополнений не имею, протокол мне прочитан, записано верно».

Посещая деревню Сутоки, мы попытались узнать и найти на местном кладбище захоронения жителей сожженной деревни Кривая Поляна, но безрезультатно. Самим найти их было невозможно, а свидетелей, которые указали бы нам это место, уже не осталось. Просто молча постояли… Но жители Суток рассказали, что на месте Кривой Поляны теперь стоит дачный поселок, и указали на него. Проехать пришлось немного по широкой дороге, окруженной кустарниками и полем. Не знаю, был ли до войны там такой холмистый рельеф, но огромные поляны, которые простирались рядом с застройками, действительно были неровные и, можно сказать, кривые. Может быть, оттого и название такое было у этой деревушки, сложно теперь узнать. Война убила Кривую Поляну, но будет жить наша память, я в это верю.

Наталья МЕХЕДКО.

На снимке: место, где находилась довоенная деревушка Кривая Поляна.

Фото автора.

Информацию читайте в номере 207 – 208 от 10.09.2014 г.